Отчет о проведенной проверке на военной базе 53/А для предоставления в Комитет по социальной защите населения, входящего в состав Корпуса социально-политического и культурного контроля

1. Территория базы содержится в прекрасном состоянии. Предусмотрены места для прогулок, занятий спортом. Много зелени, что благоприятно влияет на душевное состояние служащих и военных, находящихся на отдыхе и реабилитации.
2. Жилые корпуса также содержатся в порядке. У каждого персональная квартира, если не высказано других пожеланий. По опросу служащих базы и военных, находящихся на отдыхе и реабилитации, условиями они довольны. Особых пожеланий не последовало.
Замечание: проверить и при необходимости отремонтировать систему водопровода. В связи с последними событиями на базе уже неактуально.
3. Местная кухня соответствует существующим нормам и стандартам. Особых пожеланий не последовало.
Замечания: - На базу нужен повар и его помощники. В связи с последними событиями на базе уже неактуально.
- Прошу объявить благодарность офицеру Рейли за возложенные на себя обязанности повара.
4. Поскольку проверкой документации, лаборатории и медкомплекса занимались мои коллеги, герр Каэри и герр Тейн, о состоянии дел в этих областях можно будет прочитать в их отчетах.
5. Близость к базе темного пятна 2-й категории не представляет угрозы для здоровья и жизни служащих базы и военных, находящихся на отдыхе и реабилитации. Однако, при резком скачке активности пятна необходима обязательная проверка компетентными специалистами с предоставлением последующих прогнозов и рекомендаций.
6. Считаю своим долгом сообщить о неприятном инциденте, произошедшем со мной при инспектировании территории темного пятна. При приближении к необычному объекту на расстояние менее 1,5 м у меня произошел обморок, вызванный влиянием этого объекта, перешедший впоследствии в глубокий сон. Особенно отмечаю слаженную работу офицера, сопровождающего нас, стажера и герра проверяющего от науки. Инцидент произошел исключительно по моей халатности и пренебрежении техникой безопасности. Медик базы также показала себя с лучшей стороны, оказав необходимую помощь своевременно.
Замечания: - Прошу объявить благодарность указанным лицам.
- Прошу наказать меня за недопустимое для члена комиссии поведение.
7. В целом на базе отмечается здоровая атмосфера. Ущемления прав и свобод служащих базы и военных, находящихся на отдыхе и реабилитации, не выявлено.

Фрау Агата Штайн, представитель Комитета по социальной защите военнослужащих

Резолюция вышестоящего офицера: В силу повышения категории темного пятна и уничтожения базы отчет сдан в архив. Благодарности и взыскание вынесены.

Запись в личном дневнике Агаты:
Как только оказались в городе, фрау Агата заперлась в предоставленной комнате. Нужно было привести себя в порядок, написать официальный отчет, пока еще свежи воспоминания и ощущения. А после уже можно было взяться и за личный дневник...
"На самом деле сложно представить столь разных людей, которые встретились по воле подбирающих состав комиссии. Герр Каэри, казавшийся более уместным на столичных балах. Однако, он быстро проявил живой ум и незаурядный характер. Герр Тейн, ученый до мозга костей. И я, почти полностью занятая своими личными переживаниями и волнениями. Но порядок есть порядок, и проверка проводилась, пока была такая возможность."
Фрау вздохнула и перевернула страницу.
"Служащие базы даже особо и не старались скрыть недовольство внезапным прибытием комиссии. Кстати, меня сильно удивило, что мы оказались комиссией внезапной и от того еще менее желанной. Ведь обычно комендант, чего уж тут, предупреждается о проверке сильно заранее, дабы "подчистить хвосты". А здесь мы появились действительно неожиданно.
Не завидую и.о. коменданта, которому пришлось разруливать ситуацию да еще терпеть присутствие комиссии а праздновании собственного дня рождения. Хотя мне очень стыдно, что мы помешали, я не жалею, что так вышло. Великолепное угощение и теплое общение выше всяких похвал. И пусть можно сомневаться в искренности и.о. коменданта, но приглашение на следующее празднование мы получили. Правда, в связи с последующими событиями, боюсь, что приглашать уже некуда... А мясо было вкусное. Напомнило мне то, как готовил Йозеф. У мужа был какой-то секрет, наверное, у офицера Рейли он тоже есть. А вообще, бедный стэа. В одиночку кормить ораву голодных - непростое занятие.
Но я перескакиваю... Сначала было то, как мило поладили герр и.о. коменданта и герр Каэри и совсем немило не поладили герр Тейн с ученым и медиком. Но это совершенно не мое дело. Если бы конфликт зашел слишком далеко, можно было бы погасить скандал. Но пока я предпочла не вмешиваться.
Хотя заявление фройляйн Ви, что "все мужики козлы" вызывало у меня опасение. Видимо, с ней часто происходили случаи, как тот на предыдущей ее базе. Честное слово, мышьяк был бы гуманнее... Но потом я поняла, что "козлы" не все, один мужчина нашелся, и успокоилась. В конце концов, личная жизнь.
Но я опять забегаю вперед. Был еще поход в пятно. Я мечтала туда попасть уже 1,5 года. Хотя бы увидеть, что внутри. Поэтому и нарушила правила безопасности, доставив проблемы окружающим. Герр Тейн утверждал, что если бы не он, офицер сопровождения и стажер и не подумали бы вытаскивать нас оттуда. Я склонна ему верить. Но абсолютно не виню лиен. Для представителя Высокого Дома таскать всяких проверяющих, одетому в парадную одежду... Оставив меня там, он оказал бы мне большую услугу. Однако, герр Каэри такого не заслужил. К тому же, как Глава комиссии, он был очень лоялен.
Чего не скажешь о герре ученом. Уж на что я люблю порядок. Но это удивило даже меня. Но такой уж он, очаровательный мальчик, деятельная и увлекающаяся натура. Я рада, что потом он смог найти общий язык хотя бы с фройляйн Ви.
О стажерах сказать ничего особо не могу, мы общались мало. Но обе они показались мне умными и ответственными.
Научного сотрудника и его брата мне так и не удалось расспросить по поводу бытовых условий. Но, кажется, эти самые условия их мало волнуют. А в том, что касается лаборатории, лучше разберется герр Тейн.
Офицер, к счастью, вышедший из комы... или не знаю, к счастью ли? Лежал бы, не осознавая, что происходит. Все равно не оставили бы его на базе, уходя. Но он, несмотря на не блестящее самочувствие изо всех сил старался помочь и защитить.
Главной целью моей поездки было темное пятно. Мне казалось, что если я увижу то, что внутри, перестану мучиться и постоянно об этом думать. Желание осуществилось с лихвой. Но это действительно заставило встряхнуться и вспомнить, что жизнь продолжается. Правда, до последнего, даже когда все были заняты мыслями о спасении, я думала о том, чтобы остаться в пятне. Когда голос звал меня, я испугался. Испугалась того, что могу там увидеть. Тело любимого мужа, но совсем не его. Он бы не принял Искажение, а значит, от его души ничего не осталось бы. Как не осталось бы и от меня... Но остановило то, что люди добровольно пожертвовали чем-то, чтобы спасти всех нас. В пятна я еще буду возвращаться, но уже в другом качестве. Потому что грустно было чувствовать себя совсем-совсем бесполезной.
Герр Глава комиссии - сомневаюсь, что встреться мы просто так, Вы вообще не обратили бы внимания на мое существование. Но, глядя на Вас, я вдруг поняла, что соскучилась по столичному шику, балам и восхищенным взглядам. Возможно, мы еще встретимся в менее формальной обстановке.
Герр проверяющий-ученый - не теряйте своего азарта и любви к жизни. Уверена, Вы далеко пойдете, и когда-нибудь я буду гордиться знакомством с Вами.
Герр и.о. коменданта - напрасно Вы отрицали, когда Вас называли без "и.о.". Этого звания Вы достойны. Как и всеобщего уважения. То, как к Вам относятся служащие базы не оставляет никаких сомнений в том, что под Вашим командованием люди могут быть спокойны. Отдельного восхищения заслуживает Ваше мужество при спасении наших жизней.
Фройляйн медик - Вы замечательная женщина. Иногда Вас заносит с медициной, но это и доказывает, насколько Вы влюблены в свою работу. Не хотелось бы терять Вас из виду.
Фройляйн медик-стажер - Вы светлое существо. Не сомневаюсь, что Вы нашли свое призвание. Пусть Ваш Бог и наш Птица будут милостивы к Вам.
Фройляйн второй стажер - Вы тоже всем очень помогли. Определяйтесь с выбором пути и ничего не бойтесь.
Герр офицер-стэа - временами Вас хотелось почесать за ухом или последовать Вашему примеру "коньяк без чая". Впрочем, что я могу сказать умершему и воскресшему?..
Герр лиен - те такой уж Вы сноб, каким хотели казаться. Неприступность отпугивает людей, а с другой стороны, Вы никому не навязываетесь, а кому нужно, уверена, станете надежной поддержкой и другом. Увы, нам не удалось пообщаться, но, думаю, Вы бы и не стали, ведь из-за случая в пятне у Вас скорее всего сложилось впечатление о весьма невысоких моих умственных способностях.
Герры научный работник и его брат - в лабораторию я так и не попала, о чем не жалею. Все равно ничего не поняла бы. То, как вы поддерживаете друг друга в трудностях, достойно всяческого уважения. Отдельное спасибо за сигарету, герр Натан.
Герр офицер на реабилитации - с Вами мне было спокойнее. Вот честно, даже после того, как Вы упомянули, что страдаете провалами в памяти, все равно не верилось, что Вы можете причинить вред тем, кто с Вами на одной стороне."
На этом ровный четкий почерк заканчивается. Дальше буквы прыгают, потому что та, кто их пишет, смеется.
"А на предложение отплатить натурой стоило бы согласиться. Этот ребенок родился бы жизнеспособным. А что у меня, чистокровной аль-вирэ, родился бы полукровка... Ну, в наше время это никого не удивляет.
Еще мне должны четыре памятника! Не забыть отдать распоряжение оповестить должников в случае моей смерти. Которая может последовать неожиданно скоро, учитывая то, куда я собираюсь переводиться из Комитета."

Словом, спасибо мастерам за заряд позитива и отличную игру. Даже погода четко отмерила нам время, дав возможность поиграть почти без дождя. Со стороны, наверное, странно смотрится, что я приезжаю к вам из Питера. Но лучше приеду к вам пару-тройку раз в год, зато с гарантией, что игра мне понравится, чем буду искать что-то поближе к дому, но с неизвестными людьми.


Самое милое, что глава проверяющей комиссии Альмэр Каэри (в обоих случаях ударения на последний слог; вид - Аль-руа стэа, примесь оч-чень интересной крови) был самым настоящим искаженцем, много лет назад абсолютно сознательно договорившийся с этим самым Искажением. В состав комиссий данный субъект входил исключительно из корыстных соображений поиска большей силы в тёмных пятнах; при этом с ним всегда было достаточно легко договориться относительно небольших нарушений, неофициальных политических взглядов и прочих забавных мелочей просто потому, что они его не интересовали от слова совсем. Вроде: проводите меня в пятно, а дальше я и сам разберусь. Впрочем, если служащие базы оказывались вполне симпатичны и удовлетворяли некие иные требования герра Каэри, проверка не находила нарушений вообще, кроме уж совсем вопиющих. До последнего случая поиски форс-апгрейда обычно увенчивались успехом и не приносили каких-либо неприятностей.
К проверке база была неподготовлена чуть более, чем полностью. Начиная с того, что при входе комиссии один из служащих вдруг выпрыгнул в окно (да, Линн, теперь я в курсе, что были проблемы со шлангом, но как совпало!), документы были заполнены криво, персонал вёл себя явно враждебно и проч. Понятно, что комиссия без предупреждения - то ещё злоЪ, но таки она добром быть и не обязана. Самые фееричные недоразумения у комиссии возникли с научниками и медиками, впрочем, с научниками всё-таки фееричнее. Это даже вылилось в рапорт о научном отделе, где были упомянуты наркотические туманы тёмного пятна, влияющие на эмоциональное состояние отдела. (Ещё раз такую фразу, которую изобретали на ходу, я не заверну). Впрочем, два члена комиссии в лице меня и фрау Штайн оказались примерно так же прекрасны и сунулись в опасную зону без защиты, за что и проспали какое-то время в медблоке. Что многое говорит о нашем уме и сообразительности...
Затем оказалось, что у и.о. коменданта (самого коменданта не было, мы проверяли не основные корпуса) день рождения, в связи с чем некоторые специалисты как-то слишком прямо намекнули на подарок молодому дарованию в виде закрытых комиссионных глаз на нарушения. Впрочем, не могу сказать, чтобы Альмэр в ответ возмутился или сразу же отказался. К слову, сам и.о., офицер Равьен оказался сговорчивее всех на базе, чем безмерно порадовал главу комиссии, во всех смыслах порадовал.
После празднования потянулись неприятные известия, в том числе и об неприлично высокой активности пятна, а также прочие страшилки. Фактически, Альмэр о стремительно надвигавшихся ягодицах знал чуть ли не первым, во всяком случае, одним из первых точно благодаря своему контакту с Искажением. Забавно смотреть, как герр Тэйн (научник из комиссии) что-то рассказывает, строит догадки, а ты смотришь и понимаешь, что ничего нового тебе не сказали. Более того, ты знаешь несколько больше. Главное - прикинуться валенком и изображать бурную деятельность. Примено одновременно с общепаническими известиями пришло и письмо о том, что местного и.о. надо бы проверить потщательнее, ибо родители у него нелояльны власти, причём до такой степени неялольны, что даже заарестованы. Что ж, невовремя, но проверить можно.
К какому-то моменту бурная деятельность довела до того, что наконец-то Альмэр смог войти в лес почти без сопровождения (да-да, это оказалось самым сложным квестом - оказаться одному), правда к тому времени часть народа наличие Искажения в главе комиссии подозревала уже вовсю. Получив кое-что от двух тварей и узнав о причине происходящего, Альмэр вернулся. Он оказался даже по-своему честным, и предупредил остальных, что какая-то вышестоящая гадина чего-то хорошо поимела (ну вот упс, твари не настолько трёплышки), а теперь фертханы пришли за платой. В набор платы входит наличный состав оказавшихся на базе. И даже навёл Равьена на мысли о том, что можно было бы сделать. Впрочем, сам Альмэр ничего предпринимать не собирался - ему-то не будет ничего и даже молодого офицера приглянувшегося выторговал себе, впрочем, мальчик оказался умным и сам обо всём догадался, после чего, надо отдать ему должное, не успокоился и побежал спасать мир.
А потом... потом были какие-то премеррсссские амулеты с крылышками, противные донельзя по ощущениям искажённого, блуждание по тёмному пятну, осознание себя, своих целей, подаренные цветочки с морфинами научнику базы, вытребованное обещание, почти клятва, что с ним, то есть, с Альмэром ничего не сделают, внезапно воскресший, то есть, не умиравший Рейли, погоня, наивные вопли Равьена "не трогайте его!" О да, как мило. Окружающие... люди они такие... странные. Они что, всерьёз решили, что Ареньяр Равьен, абсолютно чистая душа, несмотря на некоторые личные пристрастия, искажён? Да он такой... забавный, по-хорошему забавный лиен, что его ни убивать, ни искажать не хочется.
Далее случилось нечто, чего ни я, как игрок, ни персонаж Альмэр Каэри в самых извращенских фантазиях себе представить не могли. Ни совместно, ни по отдельности. Услышав о том, как можно обратиться к Птице для защиты от Искажения и что для этого необходимо отдать нечто дорогое себе, либо дать какой-то обет, Альмэр задумался. Точнее, не задумался: это было ощущением, мгновенным решением, убийственно логичным внутренне, но абсолютно нелогичным для любого, кому бы он попытался объяснить словами - Альмэр решил принять участие в обращении и отдать своё Искажение. А как дорого искажённым их Искажение...
Сработало. Хотя во время обсуждения, кто что может отдать или не отдавать, зачем и почему, его удивило, как народ, не собирающийся участвовать, разглагольствует более всего по предмету. Фактически, самыми готовыми и моментально определившимися были Ареньяр и.. он. Да, Всадник Искажения, всю жизнь проведший в поисках силы. Потом присоединились Тейн и стажёрка, имени которой я, к сожалению, не помню.
На утро стало возможным выйти на дорогу. Много км. пешком до трассы, далее автобусом, а оказалось, что никто ничего не знал, база три дня не выходила на связь, но так как там был день рождения, скорее всего, всё обосновано. Осталось найти ту дрянь, которая...

В окончательном отчёте, помимо посланной до скачка тёмного пятна записки о служащих лаборатории, Альмэр напишет о том, что видимых нарушений не обнаружено, хотя не хватает повара, из-за чего безопаснику приходится совмещать эти должности. Хозяйственное обеспечение на должном уровне, хотя подробнее об этой стороне проверки напишет фрау Штайн. Офицер Равьен абсолютно лоялен к его Императорскому Величеству и не может нести ответственность за действия своих родителей, находясь на удалённой базе. Количество специалистов по самому тёмному пятну стоит увеличить, так как ко внезапному и резкому скачку рейтинга пятна база оказалась готова не вполне, так как была рассчитана на расположение у пятна второй категории и функционировала как исследовательский и реабилитационный центр.

Спасибо членам комиссии Фрэнку Тэйну и Агате Штайн, а также всей базе, поимённо перечислять не буду, благо вас много, а я помню далеко не все имена Вы все были прекрасны, даже те, кто откровенно не любил моего персонажа, благо есть за что Ксан и Ран, вас это в первую очередь касается.)


«Я буду помнить тебя, Рейли...».
Врач общего профиля, военный врач, это, пожалуй, самая трудная профессия из всех. Врач всегда должен уметь трезво оценивать ситуацию, балансировать между жизнью и смертью. Это его долг. Этому пытаются учить, об этом всегда говорят. И повторяют – «самопожертвование это хорошо и благородно. Но подумайте о тех, кто стоит рядом и за вами. Ими вы нужны живыми. Потому что от этого зависит ИХ жизнь». А ещё нам говорили – не можешь вылечить, подари безболезненную смерть. Видимо, врач из меня ужасный, потому что из этих принципов, из этих негласных законов я выполнила только один. Про самопожертвование. И то, потому что спросили, хотел бы этого... Не важно.
Сейчас я думаю, что всё пошло не так, когда я так резко отреагировала на слова родителей о том, что они нашли мне мужа и что я должна исполнять свою основную функцию – деторождение, и более ничего. Моё мнение, конечно же, не учитывалось. Я должна была как примерная девочка согласиться и покорно сделать всё, что мне скажет отец. А я взбунтовалась. И ушла из дома, заявив, что знать их не хочу. Матери хватило ума уговорить отца не посылать за мной отряд. «Перебесится и вернётся», так, кажется, она сказала. Родителям повезло – они полюбили друг друга и были счастливы в браке, не смотря на то, что обручили их ещё в детстве. А я... А я так не могла. К счастью, медицинское образование я заканчивала в этом же году. И, закончив, сразу же попросила распределения на базу. Из–за фамилии ли, или просто отец постарался меня единственную из всей группы отправили в базу в столице. И всё было хорошо – и работа не пыльная, и состав более– менее. А потом комендант решил, что он – идеальная кандидатура на место моего мужа, и начал приставать и домогаться. Сначала это были просто цветы и подарки, потом он стал часто вызывать меня в своей кабинет под предлогом отчётов. И в один из таких приходов он распустил руки. И получил знатную оплеуху. А потом я «случайно» подсыпала ему в чашку пурген. Вместо мышьяка. Так что ему ещё повезло. Но, как бы сильно он не просил о моём разжаловании, у меня были слишком хорошие рекомендации и поручители. Так что меня перевели в «блатную» базу с реабилитационной основой.
За три месяца, что я пробыла там до начала странных событий, я даже слегка привязалась к своей работе и самой базе. Коллектив был хороший, понимающий. Не понимающие особи мужского пола получали по причинным местам (и не только от меня, кстати) и переставали быть непонимающими. В мед.блоке был очень милый грон - характер у него был своеобразный, но мы быстро сработались. Он тоже, как и я, считал, что превыше всего - жизнь пациента, а остальное побоку. Так что жилось мне там даже очень хорошо. Раз в месяц звонили родители - и получали жесткий отпор. Мама неизбежно расстраивалась, отец бесился. А мне было хорошо. У меня была любимая работа и даже те, кого я могла назвать если не друзьями, то хорошими приятелями точно.
А потом на базу распределили на стажирование двух девушек. Одна из них, Асанор, оказалась вполне хорошим хирургом с большим потенциалом и желанием реализовывать себя в военной медицине. Вторая, имя которой я, к сожалению, не помню, прибыла скорее для раскрытия собственных способностей, нежели для какой-то определенной учебы. Я давала инструкции Асанор, когда объявили, что на базу прибыла комиссия. Так её через этак... Побурчав про себя, я взяла Асанор под ручку и направилась в центральный зал, так сказать, на приветствие. Коротко объяснила, почему один пациент в коме, пожурила ставшего почти-другом Арэ за то, что он забыл мою фамилию, и ушла в мед.блок. Пара напутственных слов, и, за неимением других дел, я отправилась бродить по зданию базы. Наткнулась на Рейли - он отвечал за безопасность и всё такое. Чернопогонник. О нём ходило много разных слухов, но я отчего-то им не верила. Мы разговорились - он оказался замечательным малым. И, кстати, красивым. Меня с детства воспитывали как эстета, прививали вкус и всё прочее, нравилось мне это или нет. Так вот, Рейли был очень красив, особенно по моим меркам. Но мужчины меня раздражали, поэтому...
Додумать мысль не получилось - двое из комиссии полезли куда не следует, и пришлось их в срочном порядке вытаскивать из полубессознательного состояния. И попутно ругаться с третим - ненавижу, когда за моей работой наблюдаю. Бе-сит. Когда мы с Асанор вывели их из бессознательного состояния (с главы комиссии пришлось снимать странного вида гусеничку), я с этой гусеничкой в сопровождении Рейли побежала к братьям-исследователям, решившим исследовать Темное пятно именно тогда, когда приехала комиссия. Отдав им образец, я выбралась из пятна и вернулась в мед.блок. И подумала, что было бы неплохо взять биохимический анализ крови у потерпевших. Женщина из комиссии была очень милой и даже помогла мне выпроводить одного из своих коллег. Она не любила уколов - и я просто просканировала её, получив все интересующие меня данные. Глава комиссии был ужасен. Мне потребовалось десять минут, что бы уговорить сдать его кровь!.. Грр. Мужчины...
А потом всё завертелось ещё сильнее - вернулись исследователи и Рейли с ними. Через минуты три забежал кто-то из офицеров (Боже, я даже не помню, кто это был!..) и сказал, что Рейли ранен и вообще какой-то бледный. Пришлось привести его в мед.блок. И в ходе обследования выяснилось, что его кровь сворачивается в несколько десятков раз быстрее, чем у других. Дав ему антибиотик и противовирусное средство, я взяла с него обещание, что он выпьет чашку молока, и отпустила. Все вышли, а я могла лишь думать о том, почему так сильно беспокоилась о его здоровье. Почему не опасалась его, почему спокойно могла стоять рядом, не ожидая подвоха, как от других. Впрочем, размышлять было некогда - исследователь сорвал непонятный цветочек и ходил навеселе. Это был эксперимент, но через некоторое время мне пришлось всё-таки дать ему успокоительное. И так у комиссии хватало причин точить на нас зуб.
Вечером, сидя за столом в честь Дня Рождения Арэ я успокоилась и пришла в себя, и была даже очень милой с членами комиссии. Шутила в своем излюбленном, медицинском стиле, и приняла извинения их исследователя за то, что совал свой нос в чужой вопрос. Оказывается, у него был научный интерес... Мог бы сразу сказать. А перед тем, как сесть за шашлык из курицы, мы тесной компанией из братьев, Рейли и меня сидели у костра и рассматривали созвездия. И вот тогда, после фразы "Я тебе ещё потом покажу, что где", я внезапно представила, что мы стоим одни под звездным небом и Рейли рассказывает мне о созвездиях. Знаете, вся эта романтическая чепуха, о которой мать давала мне читать книжки, мне никогда не нравилась. Но тогда я не увидела в этом ничего плохого. А потом было застолье, и смех, и шутки. И какие-то события. Известия о пропаже отряда из 15ти человек, один из которых был наставником Рейли. Это я ещё помню. Остальное нет. А ведь что-то было... Но сознание запомнило лишь почти-падение с лестницы Рейли, его рассказ о родителях, о Птице, о том, кто он... Тепло его рук, мягкие волосы, нежные губы... Вся та "романтическая чушь", от которой я так презрительно отмахивалась. И это ласковое "зимородок". Мне было стало вдруг так всё равно, кто или что он, что скажет общество... Я просто не хотела его потерять. Но тихое "Только ты возвращайся. Всегда возвращайся ко мне..." так и умерло на губах, не высказанным вслух.
А потом он ушёл. За кем-то, кто понесся, бог знает за чем, в темное пятно. И не вернулся. И последнее, что я почувствовала тогда - дикий страх, боль. И тишина. Как будто он умер или в коме. Не расплакаться помогло лишь осознание того, что рядом есть кто-то, и свою слабость я показывать другим не собираюсь. Я четко помню дорогу, на которой была почти всё время. Помню, как говорили с Арэ о том, что он должен вернуться живым. Помню, как меня останавливали братья. Помню, как больно было от того, что его, быть может, уже нет. Помню шок от услышанного вскользь "Так Рейли стал одной из Тварей, вам не сказали?" и внезапную мысль, о том, что всё равно, кто он, ведь главное, что он жив. А потом кому-то требовалась моя помощь. И, уходя от леса, я услышала тихое "Рейли нет, никогда не будет. Зачем тебе жить?". Слезы пришлось торопливо вытереть и нагнать впереди идущих. Восстановление - при помощи сил, уже плевать на лекарства. А потом офицер внезапно встает и идёт куда-то. Я попыталась его остановить. Даже нож приставила к горлу. Но услышала тихое "зимородок", которого и быть-то не могло, и отпустила, едва не уронив нож. Стало вдруг так всё равно... Офицер ушел, потом пытался кого-то пристрелить, едва удалось выяснить, почему и что он под чьим-то воздействием, как он снова направился в пятно. Я догнала, даже спросила, зачем. И снова отпустила. Ведь он сказал, что их можно спасти, нужно только вывести их из пятна... А потом вернулась.
Яркой вспышкой - крик о помощи по браслету грона. Я даже не думала, просто подхватила пистолет и нож и выбежала. Меня остановили. оттащили к дому. Что-то говорили. А меня просто душили слёзы. Рейли был там, он был жив, а я вынуждена была сидеть в тепле и уюте, и не знать, что с ним. Один из братьев пообещал, что вытащит его. И они вытащили...
80% химических ожогов. Я не знала, что делать, но попыталась спасти. Попыталась... Но моих глазах его кровь свернулась, и он умер. Кажется, Арэ пытался его спасти. Сначала было больно так, что хотелось метаться в панике по комнате и разбить что-нибудь. А потом я выпила фенозепам. И стало как-то всё равно. Я постреляла в землю, выпустив немного пар, поистерила, а потом и это ушло. Тело Рейли отвезли в морг. А я осталась в мед.блоке. Легла на одну из коек, решив чуть переждать. Но было так больно, что я, наверное, просто отключилась...
Я проснулась от запаха цветов. На подушке рядом лежали три пушистых цветка. Я улыбнулась и погладила лепестки. Почему-то подумалось, что они от Рейли.
А потом он и сам появился. Я назвала его идиотом за то, что он умер, и свернулась калачиком около его рук. Жаль, и тогда слез не было. А потом Асанор сказала, что он - один из Тварей. Что это совершенно точно. Но мне было всё равно. Когда они снова собрались уходить, я просто обняла его и сказала, что не отпущу, пока он не пообещает мне, что вернётся живым и вовсе не в таком состоянии, как до этого. Он обещал. И они ушли.

Всё получилось. Мы выбрались из Тёмного пятна, ставшего вдруг таким опасным для нас. Вышли, и на нас долго отчитывали за трехдневную гулянку непоймигде. Я просто накарябала на коленке заявление об увольнении по собственному желанию и ушла. Собрала вещи, пережила бесконечно-долгий разговор у коменданта, и уехала в столицу. А может, действительно стоит повидать родных. Может, отец после стольких лет простил и отказался от идеи выдать меня замуж. Вряд ли конечно, но стоило попытаться..."

Забавно, но сегодня меня догнало Иренеусом. Мы сидели с ним на балконе в моем внутреннем мире и он рассказывал.
Рассказал как в детстве он порой даже завидовал брату, тому как брат любим, как легко и быстро брат становится любимчиком. Рассказал, как екнуло его сердце, когда отец сказал что путь ученого - испорченный генотип. А так хотелось объяснить сему неосведомленному видимо, что у нас с братом он одинаков. Как тяжело переживать чужие смерти.
Ир рассказал все то, что и как он воспринимал на базе. Как легко и не навязчиво ставил себя с людьми и делал, в целом-то, именно то что хотел. Ставил эксперимент на себе, переживал за Рейли, сунувшегося к той слизи... Как поссорился с братом из-за того, что брат кажется влюбился. Вроде бы должен был понять брата, а вот нет. Сердце екнуло и стало страшно и одиноко. Сразу вспомнилось все. И про лишнего и про ошибку в коде, про не правильную мутацию. Как он рассеяно смотрел в себя, плевав много раз и на комиссию, на все что с ней связано. И на зло брата ушел с неприятным членом комиссии в пятно. И как стало легче на душе, когда И.О комменданта именно попросил вернутся. Записка брату, сложный разговор и посиделки у костра... А потом скачок пятна. Страх. Интересно, но страшно. Бетон же не горит так просто. По началу Ир не планировал во всем этом участвовать. Ну влез в пятно один раз что бы понять, живы ли убежавшие туда... И напоролся на морок мертвого брата. Сердце чуть не остановилось. Стоило позвать и брат откликнулся. За это пришло наказание. Ир плохо помнит как вышел из леса, как очнулся в нормальном адекватном состоянии в медблоек. И расхотелось лезть вообще. Он скорее принимал в этом участие в надежде на что-то интересное и готов был посидеть и в доме, если бы сказали.
Страх пришел сам. "Мой брат сегодня умрет". Знание без ошибок. Точное, каких почти не бывает. И только один путь. Идиотский. Решение спонтанное и на чувствах. Пойти к тварям - они же здесь всесильны - просить обменять себя на брата.
Что было там я рассказывать не буду в надежде на новые сеттинги, Но Ир вытащил из леса двух, одного из которых удалось спасти, а второго верно было консервировать... И только сильно позже, уже на базе, поняв что брат не оставит и посидев с собой он понял еще один факт.
Ответственный за безопасность должен умереть. Позже Ир обосновал себе это жалостью к нему, невозможностью востановления, но тогда он просто знал. Запустив реакцию он стоял и смотрел как человек умирает... И все. Дальше он плохо помнит. Действия механические, интересу нулевой.
- Я убил человека, Натан.
А человек воскрес. Ир упал в обморок от шока... и долго еще не мог оправится. Но сомнений в правильности действий не стало, когда ему дали в руки цветок. Какая-то мелочь, ставшая Иренеусу канатом в мир.
Когда они выбрались он написал две бумаги: подробный отчет о своих действиях, включая убийство и заявление на отпуск. После всех допросов он уехал в отпуск на неделю. с братом и затем вернулся к работе с новым фанатизмом, с идеей спасать людей и узнать все что бы их спасти. Но это уже другая история...

А внутри головы у него беда. Что факт - довольно скоро он женится. Совершенно законно и правильно. Она будет такая же как он - больная на голову ученая.

Находясь в привычной безопасной обстановке, в центре столицы и оглядываясь назад, поневоле задумываешься о том, что нет ничего лучшего кружечки горячего чая в стенах лаборатории далекой от всяких аномальных зон.
Однако стоит отдать должное тем смельчакам, что несут вахту на базах и ежедневно подвергаются мало предсказуемым ситуациям. Вполне возможно, что психологическое состояние встреченных мною научников далеко не единственный случай. Вероятно стоит пересмотреть общую программу и давать разгрузочную неделю после месяца работы в зонах максимально приближенных к риску. Немаловажным будет и запрет на частые научные опыты в области наркосодержащих туманностей.
Отчет.. отчет..
читать дальшеКаким же увлекательным процессом может стать составление отчета о том, чего рассказывать нельзя, но может быть важным во многих областях, избегая личных ощущений о возможной неминуемой смерти.
Плановая проверка на среднестатистической базе обернулась уникальнейшим научным исследованием с определенным положительным результатом.
Начиналось все обыденно и без отклонений. Центральный штаб, перенаправление на отдельную базу с устоявшейся по всем положенным нормативам обстановкой. Провести проверку работы в нескольких направлениях на самой базе, пронаблюдать за работой исследовательского аппарата в аномальной зоне и составить отчет. Знать бы заранее о том, что должно было случится...
Должен отметить тот факт, что проверка для служащих базы оказалась достаточно неожиданным элементом.
Помню как сейчас, пребываем мы на базу, - Добрый день, проверяющая комиссия, подгото..
Хрясь, бумс, топ-топ-топ-топ-топ...
- ... у вас принято выходить через окна? - спокойный, вежливый тон старшего члена комиссии.
Должен отметить, что это тот еще член общества. Яркая сильная личность, скрывающая в себе немалые тайны, которые могут открыть для науки новые возможности. Эх..
Как выяснилось хождения из окон случаются, но редко, исключительно в экстренных случаях (угу, приезда комиссии) технических неисправностей водопровода, в виде срыва главного снабжающего крана.
Оконные хождения вызвали вполне законные подозрения. Взять служащего на заметку.
Началась мирная первичная проверка документации, выявившая грубые нарушения в ряде контрактов служащих базы. Впрочем, это меньшее, что может заинтересовать здесь, куда важнее ознакомление с местными исследованиями в научной лаборатории.
Кстати, о научной части, одним из сотрудников лаборатории грубым образом был проигнорирован приказ-просьба задержаться на месте для дальнейшего совместного экскурса к лаборатории. Совсем не порядок. Моим сопровождающим, в связи с этим неприятным инцидентом, оказался заместитель коменданта местной части. Заместитель произвел о себе хорошее впечатление умного образованного человека, спокойного и уверенного в своих силах.
Научный.. отдел..
Без слез не взглянешь...
Ни один отчет не передаст той глубины своеобразных чувств, что обрушились на меня в процессе диалога с научным составом лаборатории. Я не сомневаюсь, что досье данного специалиста может быть достойным лучших лабораторий, но видимо местное Темное пятно в достаточной мере повлияло на его сознание! (в дальнейшем ходе событий данное предположение получило полное подтверждение). Нарушение техники безопасности не научным, а военным сотрудником в лаборатории совершенно поставили в тупик. Пребывая в неопределенных, но похожих на возмущение чувствах немедленно отправился на доклад к председателю комисии..
Отправился..
Искать..