Ночь длинных ножей

"Ночь длинных ножей" (Nacht der langen Messer), "Кровавая чистка", развязанная Гитлером 30 июля 1934 кровавая резня с целью пресечь растущее влияние своих политических противников из СА.

С самого начала нацистская революция шла по двум путям. Изначальное название партии - национал-социалистическая - вызывало трения внутри гитлеровского движения между сторонниками национализма и социализма. Гитлер был вынужден рано или поздно выбирать одно из двух.

Борьба завертелась вокруг личных качеств, карьеры и убеждений Эрнста Рёма, бывшего в течение пятнадцати лет ближайшим другом Гитлера. Крепко сложенный, коренастый Рём производил впечатление человека с твердым характером. Во время 1- й мировой войны он был трижды ранен, его лицо искажали глубокий шрам на щеке и изуродованный нос. В первые послевоенные годы он был профессиональным боевиком, постоянно стремившимся к дракам. "Просто я плохой человек, - любил он повторять. - Война привлекает меня больше, чем мир". В августе 1921 Рём создал СА, "народную армию", укомплектовывая ее патриотами, уличными хулиганами и бандитами. Под руководством Рёма штурмовики СА одержали победу в уличных сражениях с коммунистами и сыграли важную роль в росте политического влияния Гитлера. Благодарный Гитлер говорил, что никогда не забудет того, что сделал Рём для нацистского движения. "Хвала Всевышнему, - говорил Гитлер, - что мне позволено называть такого человека, как вы, своим другом и товарищем по оружию". В то же время Гитлера все больше и больше тревожило политическое влияние Рёма.

  Рём, Грегор Штрассер и другие старые нацисты образовали левое крыло партии и начали призывать к т. н. второй революции, склоняясь в сторону социализма. "Борьба национал-социалистов, - говорил Рём, - была социалистической революцией. Это была революция рабочего движения. Те, кто совершил эту революцию, должны иметь возможность заявить о себе". Подтекст состоял в том, что штурмовики СА желали бы продолжения революции и претендовали на главенствующую роль.

Такое положение дел поставило Гитлера перед трудной задачей. Он хотел бы сохранить дружбу и верность Рёма, но ему так же была необходима поддержка из двух других источников, которые ненавидели Рёма и его сборище выродков и хулиганов.

Надежды Рёма, что однажды его штурмовые отряды войдут в регулярную армию, приводили в ярость высшее офицерство вооруженных сил. Кроме того, Гитлер отчаянно нуждался в финансовой поддержке рейнландских промышленников, которые были уверены, что социализм - это нацизм с левым уклоном.

Гитлер пытался повлиять на Рёма. 4 июня 1934 он пригласил лидера СА к себе и в течение пяти часов упрашивал своего друга быть благоразумным. "Забудьте вы идею второй революции. Поверьте мне, нет причин для беспокойства". Гитлер заверил Рёма, что не собирается распускать штурмовые отряды СА, перед которыми он в неоплатном долгу.

Однако Геринг и Гиммлер объединили усилия, чтобы дискредитировать Рёма в глазах Гитлера, обвинить его в заговоре и стремлении к государственному перевороту и тем самым вынудить фюрера принять решительные меры в отношении руководителей СА. Гестапо принялось лихорадочно собирать компрометирующие документы на Рёма и его окружение. Тщательнейшему анализу подвергались любые высказывания, заметки, имена, встречи, из документов выхватывались отдельные абзацы и фразы, позволявшие сгустить краски. "Институт Германа Геринга" прослушивал все телефонные разговоры Рёма и его соратников. Спецслужбы шаг за шагом выстраивали цельную картину, способную напугать Гитлера информацией о якобы имевшем место крупном заговоре в среде штурмовиков.

Почувствовав опасность, Рём решил продемонстрировать лояльность фюреру и приказал всему личному составу СА с 1 июля 1934 уйти на месяц в отпуск. В коммюнике, опубликованном 19 июня в нацистской газете "Фёлькишер беобахтер", Рём запретил штурмовикам в течение всего отпуска носить форму. Чтобы доказать, что слухи о готовящемся перевороте не имеют под собой почвы, сам Рём также отправился в курортный баварский городок Бад-Висзее, где намечалось устроить банкет для руководителей групп СА по поводу месячного расставания.

Взбешенные Геринг и Гиммлер, не желая упускать добычу, начали бомбардировать Гитлера докладными записками о том, что переворот должен начаться в Мюнхене в день банкета, который является всего лишь предлогом для общего сбора. Имевший порой привычку отступать, когда возникала необходимость принимать решение, Гитлер покинул Берлин и отправился в Эссен на свадьбу гауляйтера Тербовена, воспользовавшись ею как предлогом, чтобы избежать сильнейшего давления со стороны Геринга и Гиммлера и оттянуть развязку. После свадьбы Тербовена Гитлер отправился в Бад-Годесберг, чтобы провести конец недели на берегу Рейна в отеле "Дрезден". Утром 29 июня к нему из Берлина прилетел Гиммлер, привезя последние сообщения своей агентуры. Из этих явно сфабрикованных документов вытекало, что Рём заключил соглашение с командующим мюнхенским военным округом генералом фон Леебом о передаче СА оружия с армейских складов, что штурмовики планируют захватить правительственные здания, их вооруженные отряды с часу на час должны выйти на улицы, а специальный отряд получил задание убить Гитлера.

  Гитлер еще некоторое время колебался, не решаясь отдать приказ уничтожить как изменника человека, бывшего его надежной опорой, которому он был обязан своим приходом к власти. Но давление Гиммлера, Геббельса и Геринга все усиливалось, и фюрер наконец решился. В нескольких словах он отдал необходимые указания. Геринг и Гиммлер должны были позаботиться о ситуации в Берлине. Вызванный из Ганновера обергруппенфюрер СС Виктор Лутце назначался преемником Рёма на посту начальника штаба СА. Гауляйтеру Баварии Адольфу Вагнеру было приказано отправиться в Мюнхен, где ему надлежало помочь двум ротам "Лейбштандарта СС Адольф Гитлер", посланным из Берлина под командованием Йозефа (Зеппа) Дитриха.

Сам Гитлер в сопровождении Лутце и Геббельса, доставившего ему из Берлина известие, что глава берлинских СА Карл Эрнст привел в боевую готовность подчиненные ему отряды (что было заведомой ложью, поскольку собиравшийся вот-вот жениться Эрнст находился на пути в Бремен, откуда должен был отплыть на Мадейру, чтобы провести там медовый месяц), также вылетел в Мюнхен.

В 4 часа самолет приземлился в Мюнхене. Гитлер со своей свитой направился к министру внутренних дел Баварии. Здесь были арестованы два руководителя баварского СА, Шейнгубер и Шмидт. Арестованные отдали честь фюреру, но в ответ последовал взрыв истерического гнева. Гитлер сорвал с изумленных офицеров знаки отличия и набросился на них с бранью. Он выхватил револьвер, но его опередил один из телохранителей, Эмиль Морис, расстреляв офицеров в упор. Гитлер пнул ногой один из трупов и сказал: "Эти люди были не так уж и виноваты".

В сопровождении охраны СС Гитлер направился в Бад-Висзее, где Рём и несколько его соратников остановились в частном отеле. Рём лежал в постели и крепко спал. "Кто там?" - сонно спросил Рём. "Это я, Гитлер. Открывайте!" Рём открыл дверь и сказал: "Уже? Я не ожидал вас раньше завтрашнего дня". "Арестуйте его!" - крикнул Гитлер своим подручным. В это время несколько эсэсовцев стучали в соседнюю дверь. Там они обнаружили обергруппенфюрера СА Эдмунда Хайнеса, ближайшего помощника Рёма, который лежал в постели со своим молодым шофером. Хайнес и его юный друг были расстреляны на месте. Тут же арестовали еще нескольких руководителей СА, которых вместе с протестующим Рёмом и трупами Хайнеса и его любовника затолкали в ожидавший автомобиль.

Прибывший в Мюнхен заместитель фюрера Рудольф Гесс устроил западню для офицеров СА в "Коричневом доме". Явившиеся туда штурмовики были тут же арестованы охраной СС. Одного за другим ничего не понимавших людей отправляли в тюрьму Штадельхейм. Туда же прибыл и Гитлер, потребовав дополнительных казней.

Позвонив в Берлин, Гитлер приказал Герингу и Гиммлеру поторопиться, чтобы закончить кровавую бойню. 150 высших руководителей СА, подозреваемых в измене, были арестованы и посажены в угольный подвал казармы кадетской школы в Лихтерфельде. Многие понятия не имели, за что их схватили. Некоторые шли на смерть с криком "Хайль Гитлер!" К стене во внутреннем дворе выводили разом по четыре человека. Эсэсовцы срывали с них рубашки и углем рисовали черный круг на левой стороне груди. Это была мишень. С расстояния в несколько метров стрелковая команда залпами расстреливала обреченных. Час за часом продолжались казни.

Приходилось часто менять команду, потому что палачи не выдерживали долгого напряжения. Жертвы кричали и корчились на земле. Один офицер добивал их выстрелом в голову. Трупы вывозили в закрытых грузовиках, предназначенных для перевозки скота.

Спустя два дня был убит Рём. Гитлер распорядился оставить в его камере револьвер и дал ему десять минут, чтобы тот сам избрал "способ чести". Рём отказался поверить такому приказу и потребовал, чтобы к нему пришел его друг. Тогда два охранника, действуя по приказу Зеппа Дитриха, вошли в камеру и застрелили Рёма.

Никто точно не знает, сколько человек было убито во время этой кровавой бойни. Предположительно погибло 77 нацистских главарей и около 100 рядовых членов. (Имеются сведения, что всего погибло около тысячи человек.) Хотя удар был направлен главным образом по левому крылу партии, но в неразберихе некоторые воспользовались возможностью свести старые счеты. Геринг, из зависти к воинскому званию и влиянию генерала Курта фон Шлейхера, распорядился занести его имя в список смертников. Находившийся в отставке с января 1933 специалист по интригам фон Шлейхер, хотя и относился с презрением к Рёму и его штурмовикам, все же разделил их судьбу. В то время как Гитлер летел в Мюнхен, возле виллы фон Шлейхера на окраине Берлина остановилась машина, из которой вышли шесть эсэсовцев, переодетых в гражданскую одежду. Фон Шлейхер завтракал с женой и пятнадцатилетней падчерицей. Эсэсовцы ворвались в дом и открыли стрельбу по Шлейхеру и его жене. Девочку они предупредили, что с ней будет то же самое, если она расскажет о том, что видела.

Грегор Штрассер был застрелен в камере эсэсовцем, похвалявшимся: "Я убил свинью!" Вице-канцлеру Францу фон Папену повезло больше: он несколько дней лишь находился под наблюдением. Но его личный секретарь был застрелен на своем рабочем месте, а его соавтор по марбургскому выступлению убит в тюрьме. В Мюнхене 75-летнего Густава фон Кара, который одиннадцатью годами раньше подавил гитлеровский "Пивной путч" 1923, вытащили из дома, забили до смерти и кинули в болото. Не обошлось и без ужасных ошибок. Вилли Шмид, известный музыкальный критик, погиб по случайному совпадению - его перепутали с человеком по имени Вилли Шмидт. Рудольф Гесс навестил вдову и принес ей извинения. Считавшийся организатором "заговора СА" Карл Эрнст был схвачен эсэсовцами неподалеку от Бремена, когда он собирался отплыть в свадебное путешествие, отправлен самолетом в Берлин и там казнен.

1 июля партийная нацистская пресса сообщила о казни 8-и главарей СА. Смерть фон Шлейхера преподнесли как "несчастный случай". 2 июля газеты сообщили, что "изменник Рём, отказавшийся признать результаты расследования", был казнен.

Рано утром 2 июля все службы гестапо, СС и полиции безопасности получили следующую радиограмму, подписанную Герингом и Гиммлером: "Министр-президент Пруссии и шеф тайной государственной полиции всем полицейским властям. По приказу верховных властей все документы, связанные с операциями, проведенными за два последних дня, должны быть сожжены. Отчитаться немедленно по выполнении".

3 июля состоялось заседание кабинета министров. Ни один из присутствующих, включая министра юстиции Гюртнера, личного друга многих погибших, не осмелился выступить с осуждением кровавой резни. Более того, министры поблагодарили Гитлера за спасение Германии от революционного хаоса и единодушно приняли закон, единственная статья которого гласила: "Меры, принятые 30 июня, 1 и 2 июля 1934 года и направленные на подавление попыток совершить предательство и государственную измену, расцениваются как срочные меры национальной обороны".

13 июля 1934 Гитлер выступил в рейхстаге с формальным разъяснением происшедшего. Это была весьма странная речь. После обычного вступления, где он поносил своих политических предшественников и хвастался достоинствами своего режима, фюрер изложил четыре опасных, по его мнению, категории в Третьем рейхе: 1) коммунисты, поддерживаемые евреями; 2) политические лидеры старых партий; 3) банда левых революционеров во главе с Рёмом, "которому нужна была революция ради революции"; и 4) самозванные критиканы и паникеры. Никчемные сами по себе, они тем не менее опасны, поскольку являются "подлинными бациллоносителями беспорядка и неопределенности, слухов и притязаний, лжи и подозрений, клеветы и страха". Критики отметили, что Гитлер, очевидно, не осознает того факта, что обрисовал свое собственное движение.

Фюрер продолжал утверждать, что уже несколько месяцев ему известны слухи о заговоре против нового порядка. Сначала он приписывал эти разговоры своим явным противникам, но теперь он воочию увидел руку предателей из СА. Он обвинил их в ведении постыдного образа жизни. Они повинны в "дурном поведении, пьяных выходках, в том, что пристают к порядочным людям". "Это не национал-социалисты, они - в высшей степени отвратительны". Гитлер упрямо утверждал, что его действия при подавлении мятежа не были противозаконными и варварскими, напротив, он действовал "ради высшей справедливости". "Это была вторая революция. Они дали ей жуткое название - "Ночь длинных ножей". Таким образом Гитлер приписал "заговору Рёма" то название, которое он присвоил собственной "кровавой чистке". Предложив составить список жертв среди членов СА, он обошел вниманием тех, кто, не будучи связанными с СА или партией, тем не менее лишился жизни во время этой резни.

Свое выступление Гитлер закончил такими словами: "В этот час, взяв ответственность за судьбу германской нации на себя, я стал высшим Судией для немцев... Каждый должен знать, что если впредь он замахнется на государство, его жребием будет смерть!"

Министр внутренних дел Вильгельм Фрик издал невероятный указ, в котором все действия Гитлера в этой бойне объявлялись законными, совершенными в интересах государства. Этот указ тотчас получил одобрение послушных парламентариев.

 

СС (Schutzstaffel)

СС (Schutzstaffel), элитные охранные подразделения нацистской партии, созданные по распоряжению А. Гитлера как оплот нацистского тоталитарно-полицейского государства, т. н. "Черный орден".
     В апреле 1925 Гитлер поручил одному из бывших боевиков СА Юлиусу Шреку сформировать новую личную гвардию. 21 сентября 1925 Шрек издал циркуляр, который всем местным организациям НСДАП предписывал создать подразделения СС, состоящие на местах из 10, а в Берлине - из 20 человек. Созданные небольшие отряды вначале входили в состав СА и подчинялись (до 1934) начальнику штаба СА Францу Пфефферу фон Заломону. В ноябре 1926 был введен пост рейхсфюрера СС и первым его занял командир "Ударного отряда Адольф Гитлер" Йозеф Берхтольд.
     Стремясь поднять и укрепить престиж СС среди членов НСДАП, Гитлер на партийном съезде в Веймаре (1926) торжественно передал им т. н. "знамя крови".
     Весной 1927 рейхсфюрером СС стал Эрхард Хайден, но при нем развитие СС шло довольно вяло, поскольку все еще сильно было влияние руководящих органов СА. 6 января 1929 во главе СС был поставлен Генрих Гиммлер. С этого момента личный состав СС под руководством Гиммлера начал быстро увеличиваться: в январе 1929 он насчитывал 280 человек, в декабре 1930 - 2727, в декабре 1931 - 14964, в июне 1932 - 30 тыс., в мае 1933 - 52 тыс. Рост численного состава СС сопровождался расширением отдела под кодовым названием "IC" - службы безопасности (СД), организатором которой стал Рейнгард Гейдрих.
     Рост кадрового состава СС вызывал беспокойство у руководителей СА. Этот вопрос разрешил Гитлер: "Ни один командир СА не имеет права отдавать приказы СС". Была введена новая организационная структура СС: низшей ячейкой было отделение (шар) - 8 человек под командованием шарфюрера. Три отделения составляли отряд (труппе), три отряда - штурм (около 70-120 человек) во главе с оберштурмфюрером. Три "штурме" составляли "штурмбанн" (250-600 человек) во главе с штурмбаннфюрером. Три или четыре "штурмбанне" образовывали "штандарте" (1000- 3000 человек) во главе с штандартенфюрером. Несколько "штандартен" составляли "абшнит", по численности близкую к бригаде. Несколько "абшните" образовывали "группе" (дивизию) во главе с группенфюрером.
     В соответствии с распоряжением Гитлера от 7 ноября 1930 СС должны были стать орудием укрепления единства НСДАП, подчинения воле и приказам фюрера всех партийных звеньев и инстанций. Однако раскол между националистическим крылом и сторонниками социалистической части программы партии во главе с Эрнстом Рёмом, Грегором Штрассером и его братом Отто Штрассером стремительно нарастал. 30 августа 1930 дело дошло до стычек между боевиками СА и СС. В середине марта 1933, получив от руководителя СС информацию о предотвращении готовившегося на Гитлера покушения, фюрер приказал Гиммлеру сформировать для себя личное охранное подразделение, получившее позднее название "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер". Во главе этого отряда, численностью около 120 человек, был поставлен группенфюрер СС Йозеф (Зепп) Дитрих. Кроме этого, Гиммлер формировал в разных провинциях Третьего рейха новые части СС под названием зондеркоммандо-СС, в задачу которых входила охрана высших представителей нацистской власти на местах и борьба с противниками режима.
     Подразделения СС явились основной действующей силой в уничтожении руководителей СА и сторонников Эрнста Рёма во время кровавых событий "Ночи длинных ножей", после чего СС полностью стало самостоятельным звеном НСДАП.
     20 июля 1934 Гитлер издал следующий приказ: "Учитывая выдающиеся заслуги сил СС, особенно во время событий 30 июня 1934, я возвожу СС в ранг самостоятельной организации в рамках НСДАП. Рейхсфюрер СС, как и начальник штаба СА [Виктор Лутце] будут впредь находиться в прямом подчинении верховного командования СА". А верховным командующим СА стал сам Гитлер. Распоряжение от 20 июля 1934 ставило Гиммлера на равную ногу с Виктором Лутце, а службы СС получили полную независимость от организаций СА, подразделением которой они до сих пор являлись. Гиммлер отныне подчинялся только Гитлеру. Гиммлер мог теперь создавать и вооружать войсковые подразделения СС. Единственным вооруженным подразделением, которым до этого располагала СС, был "Лейбштандарт Адольф Гитлер", осуществлявший личную охрану Гитлера. После 30 июня началось широкое формирование и развитие маршевых и специальных подразделений, которые вскоре превратились в личную армию Гитлера, а также создание полков "Мертвая голова", чей кровавый произвол в концлагерях длился одиннадцать лет.
     Пополнение рядов СС шло через специальные школы, появившиеся в 1933, куда отбирали "полноценных" в расовом отношении мальчиков и юношей из "Гитлерюгенд" в возрасте от 10 до 18 лет. К 1943 в Германии действовали 33 такие школы для юношей и четыре для девушек. Они функционировали по принципу интерната, учащиеся получали обмундирование, их воспитывали "в физическом, духовном и моральном отношении в духе национал-социализма, служения народу и национальному сообществу". Помимо внедрения нацистского мировоззрения, от учеников требовалось овладение военными знаниями, и каждый должен был получить спортивный значок, удостоверявший хорошую спортивную подготовку.
     В годовщину "Пивного путча" 1923 (9 ноября) 18-летние кандидаты в члены СС получали свои первые мундиры (с 1935 вводилось ношение кинжала, как часть униформы). Затем, 30 января, в годовщину прихода Гитлера к власти, им вручали временные удостоверения СС. 20 апреля, в день рождения Гитлера, кандидаты получали постоянное удостоверение СС и принимали присягу:
     "Клянусь тебе, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер Германского рейха, быть верным и мужественным. Клянусь тебе и назначенным тобой начальникам беспрекословно повиноваться вплоть до моей смерти. Да поможет мне Бог!"
     Церемония присяги проходила в полночь при свете тысяч горящих факелов. К концу 1938 численность СС достигла 238159 человек.
     В возрасте от 25 до 30 лет член СС должен был создать семью, причем молодожены обязаны были пройти медицинский осмотр у врача санитарной службы СС и представить документы, удостоверяющие их "расовую чистоту". Церковный брак заменяла разработанная церемония с участием командира местной организации СС.
     Обряд крещения новорожденного в семье эсэсовца представлял собой церемонию наречения младенца перед портретом Адольфа Гитлера, его книгой "Майн кампф" и знаком свастики. Представляя СС в роли продолжателя древнегерманских культов и традиций средневекового рыцарства, Гиммлер старался придать им соответствующие орденские атрибуты. В качестве реквизита служили серебряные перстни с изображением черепа, вручаемые офицерам после трех лет службы на командных должностях. Наиболее отличившиеся получали из рук рейхсфюрера СС почетный меч. Руководители СС обращались к традициям ордена крестоносцев и провозглашаемым ими принципам "веры и повиновения". Ежегодно молодые кадры СС приезжали на присягу в Брунсвик к гробу герцога Мекленбургского, где происходило произведение в офицеры курсантов военных училищ. В окрестностях города Падерборн находились руины средневекового замка Вевельсбург, ставшего резиденцией руководства СС, где периодически в большом зале собиралась эсэсовская элита и устраивались сеансы медитации. В подземельях замка находилось святилище ордена, место культа крови, где происходило "крещение кровью" - ритуал, сопровождавший принятие нового члена.

 

Г.Гиммлер в форме рейсфюрера СС,

 

Символика и ритуалы СС

Теперь коснемся символики охранных отрядов, которая, по распространенному мнению, была призвана показать «человеконенавистническую, дьявольскую и антихристианскую сущность» СС. К примеру, Н. Непомнящий в своей книге «Тайны оккультного Рейха» утверждает, что Германия была «сатанинским государством» и отмечает: «К этому выводу приводит черная униформа вездесущих СС, некрофильским символом которых был человеческий череп» 410) (сентенция почти дословно повторяет вывод Д. Бреннана). Подобную трактовку атрибутики СС сложно назвать иначе, как бредом. Руководствуясь этой логикой, в сатанизме можно легко обвинить суворовцев и белогвардейцев генерала Корнилова.

Больше всего вопросов у недалеких «исследователей» возникает по поводу черного цвета эсэсовской формы и одной из главных эмблем охранных отрядов — «Мертвой головы» (Totenkopf).

«Мертвая голова» была, пожалуй, единственной деталью униформы СС, которая присутствовала на протяжении всей истории организации (не считая, разумеется, общепартийной свастики). Когда первые эсэсовцы выбрали этот символ в качестве своей эмблемы, они совершенно не преследовали цель «напугать» или «устрашить» своих политических противников. Напротив, «Мертвая голова» считалась в тогдашней Германии исключительно положительным знаком. Как пишет английский военный историк Робин Лумсден, «немцы воспринимали мертвую голову прежде всего как историческую эмблему некоторых элитарных частей имперской Германии» 411). Немецкий исследователь Гвидо Кнопп также констатирует, что «эмблему мертвой головы они (СС. —Д.Ж.) позаимствовали у войсковых элитных частей, так как эта эмблема в течение столетий служила знаком особой преданности военачальнику» 412).

Кроме того, нельзя забывать, что «Мертвая» или «Адамова голова» — древнейший символ. Ник Уорвол отмечает: «Во многих древних культурах череп и кости как наиболее стойкая к разложению и наименее разрушаемая органическая ткань символизировали способность к телесному возрождению, жизненную энергию и силу духа» 413). «Адамова голова» не имеет прямого отношения и к сатанизму. Более того, она является важнейшим христианским символом, ее можно обнаружить на некоторых изображениях Креста, под самым Распятием, что обозначает попрание, преодоление смерти. «Адамова голова» использовалась и используется на одеяниях монахов-схимников. В 1740 году во время церемонии похорон прусского короля Фридриха-Вильгельма I зал с телом почившего был задрапирован черными полотнищами с вышитыми на них серебряной тканью черепами. Черепа были немного повернуты вправо и не имели нижней челюсти. С тех пор «Мертвая голова», как и черный цвет униформы, стали принадлежностью прусской армейской элиты—эта эмблема (по мнению отечественного исследователя В. Акунова, она означала «мистическое единство войны и смерти на поле битвы») украшала кивера и штандарты Королевских лейб-гусар. В 1809 году 17-й гусарский полк и 3-й пехотный батальон 92-го пехотного брауншвейгского полка также получили «Мертвую голову» в качестве почетной эмблемы (у названных частей череп был развернут анфас, а кости располагались под ним).

В годы Первой мировой войны «Мертвая голова» отличала ударные части германской армии, в частности штурмовые батальоны, огнеметные роты и танковые батальоны. Огнеметчикам символ «Мертвой головы» в 1916 году присвоил лично наследный принц, охарактеризовав эмблему как высший знак доблести, который «будет постоянно стимулировать дальнейшее повышение боевого духа, презирающего смерть». В качестве своих персональных эмблем «Мертвую голову» использовали и некоторые пилоты Военно-воздушных сил (к примеру, ас Георг фон Хантельман). Добровольческие корпуса Веймарской Германии — фрайкоры, сражавшиеся с большевизмом, также использовали череп с костями, что символизировало презрение к смерти и готовность идти в своей борьбе до конца. К слову, «Адамова голова» была также распространенным символом в ряде частей Русской армии в конце Первой мировой и во время Гражданской войны.

Привлечение «Мертвой головы» в качестве символа СС в 1923 году легко объясняется тем, что большинство первых эсэсовцев состояло во фрайкорах, носивших антибольшевистский, консервативный и антилиберальный характер. Первоначально за основу была взята «Мертвая голова» прусского образца (интересно, что прусских лейб-гусар называли не иначе, как «Черные Мертвоголовые Гусары», «Schwarze Totenkopfhusaren»). Эмблема использовалась охранными отрядами на протяжении 11 лет. В 1934 году череп этого образца стал эмблемой танковых войск Германии, а для СС был разработан новый дизайн символа (обладавший большей анатомической достоверностью).

«Мертвая голова» образца 1934 года выпускалась в разных вариантах: повернутой вправо, влево и анфас. Эту эмблему все члены СС носили на головных уборах. Кроме того, «Мертвой головой» украшались эсэсовские кольца, кинжалы, горжеты, флаги, штандарты, барабаны и трубы. Служащие подразделений по охране концлагерей (впоследствии 3-й танковой дивизии Войск СС «Тотенкопф») носили черепа на своих правых петлицах (вместо сдвоенных Зиг-рун). Как отмечает Константин Залесский, «Мертвая голова должна была напоминать члену СС, что он должен быть готов в любой момент пожертвовать жизнью во благо своего народа». Череп с костями использовался не только в СС и танковых войсках Рейха. «Мертвую голову» носили также 5-й кавалерийский и 7-й пехотный полки вермахта, а также 4-я авиагруппа специального назначения Люфтваффе.

Черную форму и основные цвета СС — белый  и черный (исторические цвета Тевтонского ордена) ввел в употребление оберфюрер СС профессор Карл Дибич (1899—1985), возглавлявший в Личном штабе рейхсфюрера СС управление, ведавшее вопросами искусства, профессор учитывал, что черный цвет традиционно отличал мундиры ряда элитных частей старой имперской Пруссии. Дибич был также автором личных гербов наиболее влиятельных руководителей охранных отрядов (идея опять же позаимствована у тевтонских рыцарей). Личный врач Гиммлера Феликс Керстен в своих воспоминаниях пишет о том, как сам рейхсфюрер оценивал черную форму эсэсовцев: «Он открыто признался мне, что людям нравится красивая униформа, она льстит их самолюбию и превращает в верных слуг Гиммлера. Воплощением этой идеи служит форма, придуманная им для так называемых почетных вождей, которые получают звания, соответствующие их административному положению» 414).

Необходимо отметить, что немцы всегда относились к униформе (равно как и ко всему военному) с невероятным пиететом, мало характерным для других европейских наций. Это, несомненно, одно из проявлений наиболее типичной «немецкой национальной черты» — едва ли не патологической страсти к порядку милитаристского образца. Еще в конце XVIII века романтический писатель и мыслитель Фридрих фон Гарденберг (Новалис) в своем цикле афоризмов «Вера и любовь» писал: «Нужно, чтобы государство было зримо во всем, чтобы каждый был отмечен как его гражданин. Не ввести ли мундиры и знаки отличия для всех? Кто подобные вещи считает малозначащими, не знает существенной своеобразной черты человеческой природы» 415). Забегая вперед, заметим, что эта «типично немецкая» мысль была почти полностью осуществлена в Третьем рейхе, когда в униформу со сложной системой знаков отличия были облачены даже такие категории государственных служащих, как кондуктора общественного транспорта или шахтеры.

Исследователь нацистской форменной одежды Брайан Ли Дэвис констатирует: «Практически все население Германии было поделено на всевозможные военные и полувоенные формирования, каждое из которых имело свою символику, набор знаков различия, покрой и цвет униформы... Несмотря на исключительно сложную систему званий, должностей и уровней ответственности, немцы весьма охотно согласились с введением формы и с удовольствием носили ее» 416).

Первые национал-социалисты, как правило, носили либо мундиры, в которых они воевали в годы Первой мировой войны (или сражались во фрайкорах), либо — обычную гражданскую одежду, дополненную нарукавной повязкой со свастикой. Традиция ношения нарукавных повязок в Германии восходит к временам Тридцатилетней войны (1618—1648), когда солдаты одного полка носили повязки одного цвета (собственно единая форма для немецких военнослужащих была введена только в конце XVII века по примеру французской армии). Члены непосредственных предшественников охранных отрядов — «Штабной стражи» и «Ударного отряда Адольф Гитлер» отличались от штурмовиков и прочих соратников партии «Мертвой головой» на головном уборе.